Алексей Грибов

(18.1.1902, Москва — 26.11.1977, Москва)

Актер, педагог. Народный артист СССР (1948).

Он принес в МХАТ кровное знание разнообразного и пестрого быта средних слоев: дед его был машинистом на железной дороге, двоюродные деды оставались крестьянами, тетки учительствовали в подмосковном поселке Ивантеевке; отец был шофером и служил долгое время у своей однофамилицы, жены миллионера Ольги Грибовой, с самоубийством которой связано самоубийство знаменитого пайщика-мецената МХТ, Николая Тарасова.
Образование Грибова ограничилось начальным городским училищем в Леонтьевском переулке; работал на шелкоткацкой фабрике, которую национализировали и закрыли после Октября; пробовал учиться на бухгалтера, в 1919 г. попал в школу-клуб рабочей молодежи. Здесь его настигла тогдашняя общая зараженность театром: вошел в Студию им. Горького, где ставили инсценированные рассказы (сыграл эпизод в рассказе С. Гусева-Оренбургского «Страна отцов», 1923), экзаменовался во Вторую студию, в МХАТ, наконец, попал в школу Третьей студии. 

В 1924 г. вместе с другими учениками Н. М. Горчакова перешел в МХАТ (дебютировал ролью Крэгса в перенесенном сюда школьном спектакле «Битва жизни» по Диккенсу). Несколько лет оставаясь во вспомогательном составе (Михайло Головин, «Царь Федор Иоаннович», 1925; Сидоренко, «Горячее сердце», 1926; парень в «Растратчиках» и пономарь в «Елизавете Петровне», 1928, и др.), он был заметен и в этих маленьких эпизодах.

Коренастый, широколицый, с характерной развальцей, контрастной его скороговорке, он не довольствовался тем, что легко казался «типичным». У Грибова были свои отношения с натурой — прекрасно зная черты персонажей «по жизни», он их не копировал, а сгущал и суммировал; прокрашивал ярким и едким юмором. Он получал время от времени роли в водевиле и в комедии: играл Васю в «Квадратуре круга» (1928), состязаясь с исполнителем роли в первом составе водевиля, очаровательным Яншиным. Играл Гошу в бодром «Чудесном сплаве» (1934); но вряд ли дар его был даром прирожденного комика. Одной из лучших его ранних работ стал мужик из «Бронепоезда 14-69», вваливавшийся с тем, что задание Вершинина не выполнено, все погибли, он один уцелел; мужик был растерянно рад тому, что уцелел, и не успевал испугаться, когда Вершинин его убивал на месте.

Грибов был мастером разнообразнейших вариантов русского национального характера — от буяна и озорника Хлынова («Горячее сердце» Островского, 1938) до немногословно-героической роли Глобы в «Русских людях» Симонова, от всепонимающего, тертого жизнью и терпеливого Луки («На дне», 1948) до жаждущего романтики дуролома Епиходова («Вишневый сад», 1944), от извитого, умнейшего Достигаева («Егор Булычев» и «Достигаев и другие») до сонного, косолапого и тоже по-своему умного Собакевича («Мертвые души», 1934). В Фирсе («Вишневый сад», 1958) и в Малюте («Трудные годы», 1946) Грибов давал два варианта готовности служить до конца, два варианта рабского спокойствия. Он с равной физической самоотдачей и острым пониманием играл Киселя — то ли юродивого, то ли наглого бродягу, лишенного всех корней спутника анархистов в «Блокаде» (1929), или деревенского старика в «Воскресении» (1930), с его стойким недоверием к любому новшеству, с его неподвижной упрямой волей — переждать все каверзы, которые он подозревал в предложениях барина. Он играл людей, хамски свободных от любых вопросов и хамски довольных своими удачами, как богатеющий при театре Мигаев («Таланты и поклонники». 1933). И он же создал цикл ролей русских правдоискателей в их политизированных двадцатым веком вариантах — Левшин («Враги», 1935), Фрол Баев («Земля Вирты», 1937).

Воспитав свой талант на эпизодах, фигуры он брал хватко, плотно и толковал исчерпывающе, позволяя угадать биографию и не нуждаясь в развертывании. Эта сознательная сжатость живого образа, конденсированность темперамента и ударность его посылов были использованы в работе МХАТ над «Кремлевскими курантами» (1942; роль Ленина Грибов, уступив ее в возобновлении 1956 года Б. А. Смирнову, вернул себе в 1966-м; играл Ленина также в спектакле «Цветы живые», 1961). Самой сложной по внутреннему рисунку, самой неоднозначной и самой глубокой из ролей Грибова осталась роль Чебутыкина («Три сестры»), которую он играл до конца дней.

Клеймом мастера и богатством его палитры отмечены позднейшие работы Грибова — 1-й мужик («Плоды просвещения», 1951); Непряхин («Золотая карета», 1957), Шмага («Без вины виноватые». 1963); гимназический сторож Федор («Дни Турбиных», 1968); Фома Опискин («Село Степанчиково», 1970); Райнер («Соло для часов с боем», 1973).

Вел педагогическую работу в Школе студии. 


И. Соловьева